Главная › Новости

Преступление в Милошицах имеет множество жертв. Малгосия и Томек Коменда – это еще не все

Опубликовано: 28.10.2023

Преступление в Милошицах имеет множество жертв. Малгосия и Томек Коменда – это еще не все

— Следственный слой был важен, но не менее важно для меня было показать человеческие эмоции. Помимо очевидных жертв - семей Малгоси, Томека и его родственников - это затронуло и других. Например, Кшиштоф, который веселился с Малгосей на дискотеке. Его долго подозревали, жестоко допрашивали, он испытал социальную изоляцию и, по сути, это дело омрачило всю его жизнь», — говорит Ева Вильчиньска, автор книги.

• — Все хотели поговорить и могли, среди прочего, поэтому было трудно найти правильный путь. В частных беседах, конечно, ходило много слухов, что добавляло путаницы, - говорит Ева Вильчиньска
• — Хоть я и осознавал, что уровень преступности в 1990-е годы был гораздо выше, чем сейчас, меня все равно удивил масштаб, — подчеркивает автор
• Больше похожих историй вы можете прочитать на главной странице Онета.

1 января 1997 года в Милошицах произошла трагедия. 15-летнюю Малгошу жестоко изнасиловали после того, как она ушла с новогодней вечеринки на дискотеку. Девушку нашли мертвой за сараем на частной территории недалеко от дискотеки. Она умерла от переохлаждения и обширных ран. Первоначально Томаш Коменда был ошибочно признан виновным в этом преступлении и отсидел за это 18 лет тюремного заключения.

Мы беседуем с Евой Вильчинской, которая уже много лет наблюдает за этим известным случаем. Плодом ее творчества является книга «Девушка в черном платье. История преступления Милошице».

Вы опубликовали книгу, хотя суть вопроса до конца не раскрыта. Почему вы решили сделать это именно сейчас?

Эва Вильчиньска:Предложения об издании книги поступили ко мне после оправдания Томаша Коменды, но тогда я подумала, что еще слишком рано и знала недостаточно. У меня было ощущение, что книгу стоит написать только тогда, когда все будет известно. Я систематически собирал материал годами и в какой-то момент пришел к выводу, что нужно дать себе передышку во времени. Когда в отношении двух преступников был вынесен окончательный приговор, я решил, что это момент, но на самом деле в книге я показываю и то, что произошло позже. Как живут заключенные в тюрьме, как на это реагируют их родственники и как живет Томек на свободе. Возможно, мы никогда не узнаем всего о той новогодней ночи в Милошицах, но это не значит, что дело не должно быть описано как можно подробнее. Если оно замолчит, мы потеряем возможность объяснить это от А до Я.

Что вас больше всего удивило при сборе материала?

Насколько абсурдным было задержание Томаша Коменды. Он даже никогда не был в Милошицах, у него не было возможности быть там в ту ночь, но в течение многих лет все доказательства в его пользу игнорировались.

Хоть я и осознавал, что уровень преступности в 1990-е годы был намного выше, чем сейчас, я все равно был удивлен ее масштабом. Проверяя, какие преступления произошли в том же месяце, что и трагедия в Малгосии, я понял, что не менее ужасные события происходили у нас почти каждый день. Здесь дети делают ставку на то, что они причинят кому-нибудь вред. Там девочки убивают свою подругу, потому что она не вписывается в их класс. Где-то происходит изнасилование.

Вы пишете, что в газетах смерть Малгоси "конкурировала в колонках" с другими.

К сожалению, да, потому что тогда это не было чем-то уникальным. Драки, изнасилования и даже убийства происходили гораздо чаще, чем сегодня на дискотеках. Поэтому не было такого давления, чтобы объяснить их. Вот если бы у нас была такая история, скорее всего, о ней сразу начали бы писать все СМИ, и службам, конечно, пришлось бы к ней подойти по-другому. Более того, средства массовой информации сейчас работают иначе, чем много лет назад.

Анализируя расследование, невозможно не заметить вездесущий хаос, несмотря на то, что службы неоднократно допрашивали свидетелей и жителей Милошиц.

Службы в 1990-е годы были крайне недофинансированы, поэтому большую роль в расследованиях мог сыграть человеческий фактор. Местное сообщество было шокировано. Ничего подобного здесь раньше не происходило. Каждый был готов поговорить и мог, среди прочего, поэтому было трудно найти правильный путь. В частных беседах наверняка ходило немало слухов, что усиливало неразбериху. Этот рассказал тому, тот услышал то и это. Многие даже говорили: «Я знаю, кто с ней был!», а когда им звонили из полиции, они отвечали: «Я ничего такого не говорил». Подобных ситуаций было много. Было опрошено несколько сотен свидетелей. Я не стал упоминать их всех в книге, чтобы еще больше не запутывать читателя, но следователи должны были или, по крайней мере, должны были проверить каждую зацепку.

Вы также обратились к некоторым людям. Каково их отношение сегодня, спустя почти 27 лет после смерти Малгоси?

Чувствуется, что они устали и не хотят вспоминать те времена. Милошице до сих пор ассоциируется главным образом с этой трагедией. Людям хотелось бы, наконец, дистанцироваться от этого, потому что подавляющее большинство не имеет к этому никакого отношения. Когда несколько лет назад расследование было возобновлено, некоторым свидетелям пришлось снова давать показания. Снова рассказываю ту же историю. Неудивительно, что они чувствуют разочарование.

Результатом возобновления расследования является окончательный приговор Иренеушу М. и Норберту Басюре (он согласен опубликовать свое имя и изображение). Осужденных посадили за решетку, но они заявляют о своей невиновности.

Они оба были на дискотеке, и ни у кого из них нет алиби. Сразу после смерти Малгоси их цепочки не были проверены достаточно тщательно, чтобы кто-либо мог подтвердить, что он действительно видел их в совершенно другом месте во время трагедии. Ирек назвал имена людей, с которыми играл. Один из моих друзей уснул сразу после полуночи. Другие либо стали неуловимыми спустя много лет, либо не внесли ничего нового в расследование. В свою очередь, о Норберте вначале почти никто не спрашивал. Он работал вышибалой на дискотеке и появлялся в некоторых случайных, отдельных свидетельских показаниях. Прокуратура все еще надеялась, что кто-то заговорит. Это дало бы нам возможность рассказать историю по порядку и до конца. Между тем, приговор основывался главным образом на результатах ДНК-тестирования следов, обнаруженных на одежде Малгоси спустя около десятка лет. Сравнив их с образцами Иренеуша М. и Норберта Басюры, эксперт пришел к выводу, что это очень сильное и чрезвычайно убедительное доказательство. Однако они ставят под сомнение достоверность исследования. Они отмечают, что образцы были израсходованы в ходе исследования и никогда не могут быть повторены.

Продолжение статьи под видео.

Кассационное заседание назначено на 26 октября 2023 года. Неужели это наконец конец?

Извините, мне придется на минутку остановиться. Я вижу, мне позвонили из тюрьмы. (Мы разговариваем онлайн, поэтому Ева Вильчиньска выключает микрофон и начинает разговор с Норбертом Басюрой. Примерно через дюжину минут она возвращается к интервью).

Каково отношение Норберта? (Мы беседуем за несколько дней до слушания)

Он просто сказал мне, что он и его семья стараются не предсказывать, что произойдет, но он сказал, что будет бороться до конца. Он готов подать заявление в Европейский суд по правам человека.

Все хотят справедливого вердикта. В книге вы пишете о детективах-самозванцах, которые также анализируют дело и делятся своими мыслями в социальных сетях.

Это свидетельствует об огромном и неизменном интересе к этому вопросу в последние годы.

Особенно после оправдания Томаша Коменды.

Да. Нельзя отрицать, что тогда это было очень громко. И вокруг него, и в Милошицком преступлении. Хотя именно он вызвал интерес прежде всего, ведь в масштабах это была беспрецедентная история.

Томаш Коменда – еще одна жертва той трагедии, хотя он не имеет к ней никакого отношения.

Его обманули, ошибочно осудили и он провел 18 лет в тюрьме, где, как он сам подчеркнул, пережил ад. Освобождение было мечтой, но новая реальность оказалась не такой сказочной, как он себе представлял. Томеку пришлось иметь дело не только с травмирующими воспоминаниями, но ему также пришлось иметь дело с шумом в СМИ и внезапной, ошеломляющей популярностью. Позже появились проблемы в семье и здоровье. Несколько месяцев назад он сказал мне, что больше не хочет говорить об этом публично. Он хочет, наконец, начать жить, а не просто говорить о жизни. Я понимаю его.

Малгосия, несомненно, является первой и величайшей жертвой этой трагедии, но прочтение ее позволяет осознать, насколько сильно она повлияла на повседневную жизнь многих людей.

Я хотел показать этот вопрос в более широком контексте. Следственный слой был важен, но не менее важно для меня было показать человеческие эмоции. Помимо очевидных жертв - семей Малгоси, Томека и его родственников - это затронуло и других. Например, Кшиштоф, который веселился с Малгосей на дискотеке. Его долго подозревали, жестоко допрашивали, он пережил социальную изоляцию и, по сути, это дело бросило тень на всю его жизнь.

В первую очередь страдают родители Малгоси. У меня такое впечатление, что их боль уже неизлечима.

У них даже не было возможности скорбеть. Во-первых, они постоянно вели активную деятельность, занимаясь поиском людей, причинивших вред их ребенку. Позже, когда Томаша Коменду осудили (неправомерно), они все еще чувствовали, что это еще не конец, потому что было четко сказано, что преступников было как минимум двое. Отец Малгоси признался, что спустя много лет они, как могли, возвращались к нормальной жизни, вставая по утрам на работу и воспитывая вторую дочь. Оправдание Коменды стало для них неожиданностью. С точки зрения родителя, похоронившего собственного ребенка, нелегко в одночасье изменить свое мышление. Просто смиритесь с тем, что расследование возвращается к исходной точке и преступники несколько лет избегали ответственности.

Вы отправили им книгу?

Я сообщил им, что работаю над этим, но на этом наш контакт закончился. Я не хочу навязываться.

26 октября 2023 года Верховный суд отклонил все кассационные жалобы. Таким образом, судимости были сохранены на уровне 15 лет (для Норберта Басюры) и 25 лет (для Иренеуша М.).